Qostanai.Media – ГЛАВНЫЙ ПОРТАЛ

Корреспондентам ИА «ТоболИнфо» удалось встретиться с Дулатом Маликовым, который уже несколько лет утверждает, что он потомок ученого, оставившего след в истории как Казахстана, так и России.

Заметим, по сей день и там, и здесь к Валиханову неоднозначное отношение. Под публикациями в СМИ о Валиханове то и дело пишут комментарии: «Он российский разведчик», «Он работал на царское правительство»…

На следующий год казахскому ученому-востоковеду, историку, этнографу, географу, фольклористу, переводчику, журналисту, путешественнику Шокану Валиханову исполнятся 190 лет. Чем ближе эта дата, тем больший интерес к этой личности проявляют ученые и не только.

Родился Шокан Валиханов  в ноябре 1835 года. По одним источникам — в крепости Кушмурун, по другим, причем последним, — в урочище Кунтимес Костанайской области.

МЕСТО РОЖДЕНИЯ — КУНТИМЕС

В этом году члены Костанайского ОФ «Жанашыр бол» отправились в пресс-тур «По следам Шокана Валиханова», в котором приняла участие и я. Одна из целей — доказать, что местом рождения ученого является Кунтимес Сарыкольского района.

— В августе 1834 года возле озера Кайранкол проходил қурылтай, где старшим султаном Аманкарагайского округа избрали Чингиза Валиханова, – рассказал нам местный аксакал Едильбай Ахменов. – Возле этого озера был расположен гарнизон, где базировался первый батальон первого Казачьего полка. Чингиз Валиханов никогда не жил в гарнизонах, поэтому после избрания выбрал себе для устройства дома место в густом лесном массиве. Солдаты, выделенные помощником губернатора, полковником Шубиным, за короткий период построили роскошную усадьбу. И уже осенью Чингиз Валиханов поселился здесь с молодой женой Зейнеп. Через год у них родился сын. В это время у супругов гостил народный певец Сегіз сері, в честь которого и назвали первенца Чингиза Валиханова Мухаммедом-Канафией – это было настоящее имя знаменитого акына. Впоследствии Мухаммед-Канафия стал известен всему миру под именем Шокан.

Здесь же, в Кунтимесе, отец Шокана открыл в 1842 году медресе при мечети. Сейчас на месте, где она стояла, местные жители поставили небольшой памятник. Семья Валиханова прожила в Кунтимесе 19 лет, и краеведы определили здесь 18 памятных мест, связанных с жизнью великого просветителя.

По словам общественника Динары Утебаевой, занимающейся историей и жизнью Шокана, старый колодец, что стоит здесь веками, до сих пор дарит чистую воду местным жителям. Когда-то рядом с ним находилась усадьба самого Чингиза, и этот колодец был важной частью ее жизни. В советские годы его бережно восстановили, и сейчас, словно хранитель древних времен, он остается полным живой воды, продолжая свою тихую службу людям.

С высоты птичьего полета можно разглядеть старинный оборонительный ров, защищавший поселок от внешних угроз. На въезде возвышается сигнальная вышка, немая свидетельница былых времен, когда-то ее огни предупреждали о приближении опасности.

— Юному Шокану неравнодушные волонтеры установили малую архитектурную форму как напоминание о том, что именно здесь он начал свое путешествие в жизнь, — подчеркивает Динара Утебаева. — Кунтимес для него был больше, чем просто дом. Это было место, где он впервые ощутил связь времен, пульс своей родной земли. Этот маленький поселок был и остается тем местом, куда Шокан Валиханов мысленно возвращался всю свою жизнь. Степь научила его видеть больше, чем казалось на первый взгляд, понимать глубину происходящего и находить красоту в простоте.

И хотя нам в результате пресс-тура удалось узнать многое, но путь Шокана Валиханова по-прежнему хранит множество тайн. Его жизнь наполнена событиями и открытиями, которые еще предстоит исследовать. В ходе поездки мы познакомились с жителем г. Кокшетау Дулатом Маликовым, который считает себя прямым потомком ученого. Мы решили не упускать возможность и встретились с Дулатом.

МАЛИК — СЫН ШОКАНА

Чокан Валиханов был чингизидом — правнуком Абылай-хана и племянником Кенесары Касымова. Дед Чокана — Вали-хан — один из 30 сыновей Абылай-хана. У него также был старший брат — Булат Валиханов, и младший — Жакып Валиханов.

На видном месте в семье Дулата Маликова висит картина с  жети ата (дерево родословия), в котором написано: Аблайхан, Уалихан, Шынгыс, Шокан, Малик, Кабдеш, Сергали, Дулат, Уахит, Кайрат.

По тем историческим источникам, которые есть, Малик является сыном Жакыпа, брата Шокана Валиханова.

— Нет, это неправда. Почему? Я вам объясню. Айсары, с которой Шокан Валиханов жил шесть-семь месяцев до смерти в Алтынемеле, — это наша прабабушка. Перед смертью Шокан написал своему отцу письмо на шагатайском языке арабской графикой, в котором просил, если с ним что-то случится, то Айсары нужно забрать в урочище Сырымбет. У казахов есть понятие «амангерлик», когда братья должны жениться на женщинах, которые остались вдовами, — рассказывает Дулат Маликов.

После смерти Шокана в Алтынемель едет родной брат Шокана — Жакып, который и привозит Айсары на север Казахстана. Здесь она родила сына Малика и двух дочерей — Рабигу и Марьям.

— Так вот Малик- это сын Шокана. Скажите, зачем нужно было ехать Айсары в Срымбет, если бы она не была беременна?! Ее могли выдать замуж там, тем более, что она из торе и ей не было смысла уезжать далеко от  родных, — продолжает Маликов. — Более того, в 1895 году в Сырымбет по просьбе Веселовского приехал однокашник Шокана Валиханова Григорий Потанин. Основной целью было встретиться с Айсары, чтобы узнать о последних месяцах жизни ученого. Тогда он узнает от самого Шингиза, что Айсара к тому моменту была разведена с Жакыпом, так как не было в семье житья. Получатся, что Шингиз сам развел Айсары с Жакыпом и ее с детьми поселил в отдельном доме в имении своей матери. Там она жила с тремя детьми. Об этом рассказывали многие современники того времени.

Напомним, Шингиз Уалиевич Валиханов — старший султан Кокшетауского округа, внук Абылай-хана, сын Уали-хана, отец Чокана Валиханова. Общественный деятель, полковник и деятель Западной Сибири и Северного Казахстана служил в Кушмурунской крепости.

РОД ТОРЕ ПОД ЗАПРЕТОМ

Торе (каз. Төре) — потомки Чингисхана, составлявшие высшее сословие аристократической элиты, правившей в Казахском ханстве. Их также называли «Аксуйек». Только они имели право избираться на должность правителей Казахского ханства. Первые ханы из торе — Керей- хан и Жанибек- хан.

Такой титул они носили только до середины XIX века, пока институт ханской власти не был упразднен российской администрацией. В 1822-1824 годы, согласно Уставу Оренбурских и Сибирских киргизов, был издан указ об упразднении ханской власти, в ходе которой уничтожалась традиционная политическая структура казахов.

— Именно принадлежность нас к торе сказалась и на нашей судьбе, и на том, что пришлось молчать и в царские, и в советские времена, — рассказывает Дулат Маликов. — По моему мнению, после самой главной экспедиции Шокана Валиханова от него царское правительство избавилось подобно отработанному материалу. Мы помним, что он совершил поход в Кашгарию и привез большое количество документов. Ему единственному удалось оттуда уйти живым. Если верить версии, что он умер от туберкулеза, то возникают вопросы: почему так быстро? Он был молодым и должен был болеть хотя бы год.

По мнению Маликова, Шокан после жизни в Санкт-Петербурге, где писал отчет по своей экспедиции, многое узнал о правительстве и был недоволен его действиями, а те боялись, что он может препятствовать их политике. Он в то время был неугодным и для царского правительства, и для Кашагарии, откуда ушел живым.

— О том, что он был убит, я делаю вывод из записок Гутковского, который писал, что после смерти в Алтынемель приехал брат Шокана — Жакып, и он вел себя вызывающе и высокомерно. О чем это говорит? О том, что Жакып был уверен, что его убили. По казахским традициям Жакып для кизек торе был сватом, однако он поехал, чтобы привезти Айсару, поэтому он являлся и зятем, а значит, он не должен был так себя вести, — делится своими соображениями  Дулат Маликов.

После таких выводов я поинтересовалась, почему он все эти годы молчал о том, что был потомком Валиханова.

— Нам пришлось скрываться от царской власти, ведь не зря Малика сделали сыном Жакыпа. Это было нужно для того, чтобы царская власть ничего не смогла сделать с потомком Шокана. А потом наступила советская власть, когда потомки ханов подвергались гонениям. Ведь многие из торе не говорили о своем происхождении. Вспомните, что сделали с детьми царя Николая? О том, что мы из торе, начали говорить только с наступлением суверенного Казахстана. И то не сразу, потому что торе у нас никогда не приветствовался, — комментирует ситуацию Дулат Маликов.

Я напомнила о том, что советский казахстанской скульптор, заслуженный архитектор Казахской ССР, заслуженный деятель Казахстана Шота Валиханов не раз утверждал, что нет прямых потомков Шокана Валиханова.

— Да, я в курсе. Я у него много раз был дома, он нас радушно встречал и часто говорил: «Мы-то с вами знаем правду…». Он был приближенным к первому президенту и ему так было выгодно, — продолжает свой рассказ Дулат Маликов. — Кстати, я же пытался сделать ДНК-тест и доказать, что я и мои братья прямые потомки. А они — троюродные-чытерхродные, но именно потомки Жакыпа этого не захотели. Получается, им это выгодно. Пока я не могу доказать документально, но все, кто из нашего рода, знают, что я потомок и продолжатель рода Шокана.

Одна из тех, кто слышала о потомке Шокана Валиханова — 90 летняя Кабира апа, живущая в Кокшетау. Шакипова является снохой потомков брата Уалихана.

— Из уст в уста у нас в роду рассказывали, что у Шокана Валиханова остался сын Малик и что эта ветвь не умерла и имеет продолжение. Но об этом не было принято трубить в советские времена, — рассказывает Кабира апай. — Сейчас же все торе об этом говорят.

РОДОВОЕ КЛАДБИЩЕ

Все потомки торе на севере Казахстана считают своим родовым кладбищем то, которое находится в Сырымбете. Но и оно не раз подвергалось вандализму. Например, когда умерла бабушка Айганым, то был установлен надгробный камень.

— В 20-30 годы это надгробье поломали и использовали на скотоводческой базе. Все потомки Аблайхана лишились надгробий. Мои предки ходили и читали коран чуть ли не под покровом ночи, чтобы не привлекать к себе внимание, – говорит Дулат. — Не было принято ходить на кладбище и в советское время. Все могилы оказались без надгробных камней.

И только сейчас начали появляться надгробные плиты, свидетельствующие о том, что здесь покоятся потомки торе: Шынгыс,  Малик, бабушка Айганым, Айсары, Рабига  и другие.

Сын Малика Кабдош ушел на войну в июле 1941 года и оттуда не вернулся. Последнее письмо пришло в начале 1942 года супруге, что их направляют под Сталинград. Осенью Кабдош погиб, где похоронен, неизвестно.

— Моему отцу Сергали, когда ушел на фронт его отец Кабдош, было шесть месяцев, его брату Ербатыру — три года. Бабушка растила их одна. Она нам всегда рассказывала, кто наш предок и какая кровь течет в наших жилах, — заостряет внимание Дулат. — Но при этом говорила, что, выходя из дома, мы должны молчать об этом, потому что общество неправильно поймет. Этот страх в нас вкладывали с детских лет…

Сегодня Дулат и его мама жалеют, что не записали свидетелей, что не сохранили доказательства того, что они потомки торе. Основательница музея в Сырымбете Кульпан Хайруллина брала письменное интервью у старожилов, в которых те говорят, что Малик — сын Шокана. Когда она собирала сведения для музея, не было телефонов, ксероксов, но были воспоминания всех тех, кто жил в Сырымбете. Некоторые рукописи хранятся в семейном архиве Дулата Маликова.

Напомним, усадьба Айганым была построена в XIX веке. Она состояла из дома с гостиной, школы, мечети, мельницы, жилого дома для прислуги, бани и хозяйственных построек.

К сожалению, после 1917 года усадьба оказалась практически заброшенной, впоследствии она разрушилась от ветхости и была разобрана. Лишь в 1993 году были проведены работы по реконструкции и восстановлению усадьбы «Сырымбет». Сегодня туда приезжают на экскурсию как со всего Казахстана, так и из других стран.

Именно недалеко от усадьбы  находится кладбище (зират), где покоятся потомки чингизидов.

Кстати, о надругательстве над памятью чингизидов члены фонда услышали в Алтынемеле, где покоится прах Шокана.

ТАМ, ГДЕ ОБРЕЛ ПОКОЙ

Пресс-тур завершился там, где Шокан провел последний год своей жизни.

После возвращения из Петербурга Шокан участвовал в подготовке судебной реформы, написал статью «Об эмиграции казахов». Переживая за судьбу своего народа, он выставил свою кандидатуру на должность старшего султана, но, столкнувшись с несправедливостью системы, отказался от должности, сославшись на здоровье.

По историческим данным, некоторое время Шокан служил переводчиком в отряде Черняева, стремясь помочь своему народу избавиться от кокандского ига. Однако, потрясенный жестокой расправой Черняева над мирными жителями, с разочарованием покинул экспедицию.

Доехав до Алтынемеля, Валиханов заболел и был вынужден остановиться у дальнего родственника Тезека Нуралина, где познакомился с его двоюродной сестрой Айсарой. Осенью 1964 года Шокан женился на ней.

Однако его подорванное здоровье не выдержало ударов судьбы, и в 29 лет Чокан умер в тишине родных степей вблизи Алтынемеля.

Сегодня его жизнь, короткая и яркая, бережно собрана в Национальном музее, основанном в 1979 году по инициативе ветерана Великой Отечественной войны Игибая Базарбаева в честь 150-летия великого казахского ученого и патриота. Рядом с музеем возвышается десятиметровый памятник.

Не так далеко от поселка, у подножия горы Матай, покоится прах Шокана. Рядом с могилой по распоряжению генерал-губернатора Туркестанской области Константина фон Кауфмана его другом генерал-лейтенантом Колпаковским установлена мраморная плита, вернее, ее точная копия. Оригинал хранится в музее.

— Этот оригинал в свое время оказался у одного из жителей села. Он ее использовал как жернова. Однажды во время перемалывания зерна от надгробного камня отскочили осколки и попали в глаза, он остался навсегда слепым. Об этом рассказывают жители Алтынемеля, — отметил член экспедиции Асхат Нуртазин.

БУДЕТ ЛИ ПАМЯТЬ НА РОДИНЕ?

Проехав весь маршрут, от Кунтимеса до Алтынемеля, я лично убедилась, насколько Шокан Валиханов был необыкновенным, многогранным и талантливым человеком. Каждое место, связанное с его жизнью, оставляет незабываемое впечатление. Я испытываю чувство гордости от того, что мы, жители Костанайской области, можем называть его своим земляком. Но с гордостью приходит и обида: в нашей области нет ни одного памятника, ни одной значимой улицы или поселка, носящего его имя.

Имеет ли значение, в Сарыкольском или Аулиекольском районе он родился? Ведь это все равно Костанайская область, его малая родина. А если посмотреть на другие регионы, которые прямо или косвенно связаны с его именем, то мы увидим, как высоко ценят заслуги Шокана Валиханова.

В селе Сырымбет Северо-Казахстанской области, где прошло его детство, есть музей с более чем 1500 экспонатами, памятниками внутри и снаружи музея, там восстановлена усадьба его бабушки Айганым в первозданном виде — и все это благодаря рисункам самого Шокана.

В Омске центральная улица названа его именем, возле Генерального консульства Казахстана ему установлен памятник, и это говорит о признании его заслуг за пределами нашей страны. В Омском кадетском корпусе тоже есть музей, и даже именная стипендия носит имя Шокана Валиханова и присуждается самым лучшим курсантам. В Пушкинской библиотеке Омска бережно хранятся учебники, по которым он учился.

В Национальном парке Алтынемеля области Жетысу совсем недавно реставрировали памятник и мемориал на его могиле, а президент Токаев лично прилетал, чтобы почтить память Валиханова.

В Семипалатинске и Санкт-Петербурге в музеях Достоевского ему посвящены целые разделы. В Русском географическом обществе в Санкт-Петербурге хранится оригинал его дневника с заметками об исследованиях Центральной Азии. Более того, несколько лет назад группа общественников из Санкт-Петербурга напечатали брошюру «Валиханов в Санкт-Петербурге», в которой собрали все места, где он жил, работал или просто их посещал.

Памятники Валиханову установлены везде, где он бывал за свою короткую жизнь: в Кокшетау, Алматы, Павлодаре, Семее и даже в Кыргызстане. Но что у нас? В Костанайской области до сих пор нет достойного увековечивания его памяти.

Во время пресс-тура люди интересовались: где этот Кунтимес, что там осталось от Шокана? Но, увы, показать пока нечего. Не кажется ли, что настало время исправить это? И сегодня не так важно, на кого он служил, были такие времена. Он — казах, и его имя известно всему миру.

Александра СЕРГАЗИНОВА,

фото Нуржана СМАИЛОВА