Евгений Аман: «В Германии я – русский, в Казахстане немец»

Свой 70-летний юбилей отметил экс-заместителя акима Костанайской области, уроженец Федоровского района – Евгений Аман

В интервью республиканской газете Deutschе Allgemeine Zeitung он рассказал о своей семье, о себе и работе на костанайщине.

– Евгений Иосифович, на Ваш век выпала, быть может, самая благополучная полоса в жизни советских немцев. Мировые войны отгремели, депортация перешла из сферы спецкомендатур в архивные хранилища, хлеб и сахар перестали сниться по ночам…

– 50-60-е, а я немецкий пацан, потом подросток. Еще далеко не все было сдано в архивы. Моя биография начиналась как раз под надзором спецкомендатур, о чем нам в детстве регулярно напоминали. Среди взрослых определенный нейтралитет соблюдался, а нас сверстники называли самым ненавистным словом – «фашисты». Жаловаться родителям бессмысленно – они требовали придерживать язык и не ввязываться в драки.

– Ваш младший брат Виктор Иосифович вспоминал, что «жаловался Женьке», если получал на улице.

– Когда он «получал», я забывал наказы родителей и раздавал обидчикам по заслугам. Здоровый вымахал, в деревне сопротивления никто не оказывал, силенок не хватало. И тогда, и по сей день физические упражнения – образ жизни. В молодости это был спорт, вольная борьба, сейчас – физкультура, спортзал, лыжи, велосипед. Я уже учился в институте, приехал на выходные домой, а там спартакиада. Во всех видах поучаствовал, собрал все призы – абсолютный чемпион. Быть сильным – выгодно!

– Вы о призах или чем-то ином?

– Не о призах и не о деньгах. Сначала привык к тому, что отец сильный, и я такой же. Рост, бицепсы, пудовые кулаки. Мы с ним дом построили. Жили-жили в бараке, а потом решили строиться. Был у нас дом и сад, и достаток. Отец работал агрономом отделения, потом управляющим, хотя образование получить не успел – это его всегда беспокоило. Он постигал науку на практике и делал это успешно. Однажды отца отправили на повышение квалификации, он вернулся гордым – привез свидетельство о прохождении агрономических курсов, но если сказал «диплом», значит, диплом.

– Помню Вашего отца – Вы очень похожи. И унаследовали его любовь к агрономии.

– Наверное. Но однажды он ушел из семьи. Я всячески обходил в разговорах нашу семейную драму. Мама страдала, и всем нам было больно. Это такая рана, нелепая случайность, так я считаю. Потому что и там у отца жизнь не сложилась, и он познал одиночество, но мы с Виктором и Леной (сестра) никогда ему глаза не кололи. Он прожил долгую жизнь, ни в чем не нуждался, мы его опекали.

Отец – фигура незаменимая, это наша семья, общая ее история и память. Что я стал агрономом, вероятно, пошло от него, но у немецких выпускников тогда выбора большого не было: педагогический институт и филиал Целиноградского сельскохозяйственного. Правда, Виктор через пару лет поступил в медицинский, а потом и своего сына Евгения поставил на тот же путь. Позже брат организовал, не без помощи Германии, первую частную клинику в Казахстане, которую сейчас возглавляет племянник.

– Вы окончили агрономический факультет с отличием, но ушли в начальники, а не агрономы. К слову, Ваш однокурсник Багытур Дандыбаев, именитый агроном, который тоже стал управленцем, говорил, что весь курс «списывал» у Жени Амана.

– Я планировал заниматься наукой, поработал научным сотрудником на Карабалыкской опытной станции, в СХИ, а потом, что называется, «меня заметили». Комсомол, партия… Затем в администрацию пришел человек из соседнего района, и мне «остался» райсовет с запутанными функциями и полномочиями.

Прошло время и система старой власти рассыпалась, а новая не сразу сложилась. Хотя амбиции просыпались на всех уровнях, и это в той или иной степени болезненно сказывалось на партийной верхушке. Наверное, и я оказался в этом числе. В один момент я понял, что бессмысленный райсовет – не моя стезя, а новый администратор района – не мой коллега.

– Удар по самолюбию?

– Тогда мне было сорок лет, и нормального мужичьего самолюбия хватало, я и не хотел и не хочу от него избавляться – нормальное качество. А главное, пробуждался бизнес, новая экономическая формация. Модно было говорить «ушел в никуда», но это лишь фигура речи. Если ты уже испытал успех и есть образование, опыт, ты ищешь, где они еще пригодятся.

– Мне мало известен период, когда Вы занимались бизнесом. Помню лишь слухи, что глава акционерного общества, где Вы работали, скрылся и увел все деньги компании.

– Не все, но увел. Опять же надо было держать удар. Поматерились, прошу прощения, и поехали дальше. Я встал у руля АО, мы не обанкротились, обязательства выполняли. Идешь во власть, будь готов ее потерять, идешь туда, где деньги, будь готов и их потерять. Это не обязательно должно случиться, но вероятность высока. Такова жизнь.

– Потом Вы снова «выстрелили» на политической арене. Доверенное лицо Президента на выборах, после этого уже сами пошли в Сенат.

– В Костанайскую область пришел Умирзак Шукеев – человек, который нашел точку опоры и перевернул нашу область. Все пришло в движение, появились проекты, идеи, словом, нарисовалась перспектива и для меня. Он пригласил на разговор, сказал, что ждут в администрации Президента, тогда ее возглавлял Байменов, а по времени это было накануне президентских выборов. Мне предложили стать доверенным лицом Назарбаева – на тот момент самого сильного лидера на постсоветском пространстве. И если я успешно провел в своем регионе кампанию, то, прежде всего, потому, что агитировал искренне.

– В Сенате Вы работали и в следующем, третьем, созыве, но не до конца. В новостях сообщили, что глава аграрного комитета уходит на другую работу. Похоже было на отставку.

– Для меня это не было сюрпризом. Предложения поступали и раньше, но я, скажу честно, не хотел этого. В правительстве не только министры. Есть роли, скажем так, эпизодические, для меня неинтересные. Но от этого предложения отказаться не мог, потому что Президент уже подписал указ о моем назначении Ответственным секретарем Министерства сельского хозяйства. Уходил из Парламента неохотно, но как только окунулся в работу, все встало на место – и опыт, и знания, и карьера. Когда министром стал Асылжан Мамытбеков, мы отлично сработались. Питаю надежду, что лучше нас там ни до, ни после не работали. Это не только мое мнение.

Почти четыре года я там работал, вникал во всё, давал комментарии, разбирался, где кто и как работает и т. д. Мне не раз намекали, что ответсек – должность не публичная, что заниматься надо только кадрами, ну, и приглядывать за порядком в министерстве. Когда понял, что надо уходить, как раз ушел на пенсию первый заместитель акима Костанайской области, многоуважаемый Виктор Викторович Мейстер, светлая ему память. Его постоянно песочили журналисты, но это был незаменимый человек, несколько раз спасавший регион от энергетического краха. Он технарь, я – аграрник, но тогдашний аким области Нуралы Садуакасов мою кандидатуру принял. Раньше у нас были хорошие дружеские отношения, но когда стали работать в одной команде, меня удивили его методы руководства. Мне хватало выдержки терпеть его подходы к власти, а ему не хватало терпения выносить мою выдержку. Я доработал день в день до пенсии. Сил и знаний было достаточно, но я не просил оставить меня еще на год, по госслужбе это было возможно, и он не просил остаться.

– Вы получили стресс?

– Стресс был неизбежным. Каждый день – напряженный график, и вдруг резко – никуда не надо спешить, принимать решений и всякое такое. У меня спрашивали, есть ли связь, что я ушел с работы и почти сразу тяжело заболел? Не думаю, что была прямая связь. Но в очередной раз жизнь круто изменилась. Сложная хирургическая операция в Германии, беспокойство близких. Надо было оставаться сильным уже для семьи.

Мало-помалу встал вопрос о Германии в контексте ПМЖ, чтобы быть под наблюдением врачей. В девяностых у меня спросили: все немцы уезжают на историческую родину, а Вы как? Был полный зал в сельском клубе, где я выступал, и такой вопрос мне задали. Я сказал, что, если уеду в Россию, там будут называть казахом, если в Германию – русским, и только в Казахстане я немец, меня это устраивает.

Чтобы так говорить, а потом уехать навсегда, тоже нужна была смелость. Хотя бы потому, что обещал людям обратное. Уехал, но всегда возвращаюсь и месяцами живу в Костанае. Скажу так: мне хорошо в Германии и хорошо в Казахстане. Не считаю себя эмигрантом, как и многие здесь. 99 процентов бывших соотечественников хорошо относятся к своей родине – Республике Казахстан.

– В этом году добираться на родину труднее, чем раньше. Запреты, облеты, кружные дороги. Как Вы к этому относитесь?

– Вы начали разговор с того, что мне как немцу достался безоблачный век. Сейчас ни один день никому не кажется безоблачным. Повлиять ни на что не могу и равнодушным быть не могу. Остается быть сильным, что бы ни случилось.

Досье

Евгений Аман родился 12 мая 1952 года в п. Чистый Чандак Федоровского района.

Выпускник Кустанайского филиала Целиноградского СХИ, научный сотрудник Карабалыкской опытной станции, ассистент кафедры земледелия.

До 1991 г. работал в комсомольских и партийных органах.

В бизнесе с 1992 по 1997 гг.

В 1999-2009 гг. – депутат Сената Парламента РК, в 2009-2013 гг. –ответственный секретарь МСХ РК, в 2013-2015 гг. – первый заместитель акима Костанайской области.

В настоящее время живет в Германии.

Людмила ФЕФЕЛОВА